28 ноября на ЭФ МГУ состоялась экспертная дискуссия «Финансовая грамотность и цифровые финансовые технологии: как современные финансовые центры могут защищать своих клиентов от цифрового мошенничества?».
В дискуссии приняли участие эксперты проекта Минфина России по финансовой грамотности, профессиональные инвесторы, представители Службы Банка России по защите прав потребителей и обеспечению доступности финансовых услуг, профессиональные инвесторы, представители администрации Международного финансового центра «Астана», эксперты Федерального сетевого центра повышения квалификации преподавателей вузов и развития программ повышения финансовой грамотности студентов.
Предметом обсуждения стала расширительная трактовка финансовой грамотности для новых реалий, задаваемых цифровыми финансовыми технологиями, и возникающими в этой связи рисками для потребителей и рынков. Облегчение доступа неподготовленного пользователя к новым финансовым инструментам и отсутствие (или «невидимость») финансового посредника между ним и финансовым рынком заставляют по-новому взглянуть на понятие «финансовой грамотности» и набор финансовых продуктов, которое оно охватывает, а также на защиту интересов участников финансовых рынков. Расширительная трактовка финансовой грамотности для новых реалий рассматривалась в том числе в связи с регуляторными возможностями финансовых центров (в частности, МФЦ «Астана»).
С ключевыми докладами выступили член-корреспондент РАН С.А. Афонцев, заведующий лабораторией финансовой грамотности ЭФ МГУ, эксперт Федерального сетевого методического центра для повышения квалификации преподавателей вузов и развития программ повышения финансовой грамотности студентов МГУ Р.А. Кокорев, доцент кафедры мировой экономики экономического факультета МГУ А.Р. Марков, заведующий кафедрой инфраструктуры финансовых рынков Факультета экономических наук НИУ ВШЭ, А.И. Столяров.
Модерировал панель декан ЭФ МГУ профессор А.А. Аузан.
Андрей Марков (в 1995-2009 гг. – руководитель социальных программ Всемирного банка для России, в 2009-2015 гг. – один из руководителей Департамента финансов для развития Всемирного банка), остановился на эволюции financial literacy к financial capability и далее к holistic: «Когда все только формировалось, в международной практике господствовала финансовая грамотность (financial literacy); потом параллельно, постепенно приходит financial capability – понимание, что надо не просто знать, надо еще уметь это применить эти знания, и, если вначале был упор на финансовый сектор, то теперь сюда включаются уже и вопросы уровня жизни, и способность повышать уровень благосостояния, принимать оптимальные решения на различных этапах цикла жизни – то есть более широкий контекст - holistic.»
Ростислав Кокорев говорил о рисках цифровой экономики: «Бум финтеха будет увеличивать разрыв между средним уровнем грамотности и сложностью финансовых рынков, продуктов, инструментов. Финансовые институты сегодня постулируют: “Мы должны учитывать интересы молодого поколения. Оно не любит читать длинные документы. Оно не любит вникать в договоры. Надо, чтобы мы могли в один клик (максимум – в два клика) продать финансовый продукт”. Купить сложный финансовый продукт в два клика — это хорошо или плохо? Конечно, плохо. Конечно, это ненормально. Надо вводить какие-то «замедлялки». Цифровая самонадеянность имеет крайне неприятные последствия».
Андрей Столяров на примере цифровизации страхования и мисселинга продемонстрировал, как усугубляются проблемы регулирования добросовестности поведения финансовых посредников. «Когда вы заключаете договор страхования, вы на руки получаете бумажку, которая называется “полис страхования”, где абсолютно ни о чем не говорится, кроме того, что вы ознакомлены с правилами страхования. А главный документ – это правила страхования, регламент страхования (документ на 27 страниц). Сейчас агенты его с собой не возят. Они говорят, что, если вы человек умный, вы можете зайти в интернет и эти правила посмотреть. А полис уже куплен. И дальше начинаются проблемы».
Влияет ли финансовая грамотность на реальный сектор экономики? «За счет финансовой грамотности в разы можно повысить склонность человека размещать деньги на долгий срок. Это то, что нужно экономике. Внести деньги в реальный сектор, например, можно, покупая акции соответствующих компаний, обеспечивая им инвестиционные ресурсы. И финансовая грамотность нужна, чтобы не было самых вопиющих эксцессов в соответствующей сфере. Неправда, что покупать акции – это просто. Но у людей должны быть возможности покупать акции. Эти возможности должны быть соответствующим образом гарантированы», — считает Сергей Афонцев.
Советник руководителя службы Банка России по защите прав потребителей и обеспечению доступности финансовых услуг Юрий Божор настаивает: «У человека, когда он пришел в цифровой магазин или инвестиционную компанию, должна быть большая кнопка, куда обратиться, если он сделал что-то не так. Он должен быстро, в те же самые «два клика», привычные для поколения «Z», добраться до нас — нажать одну кнопку «Пожаловаться» и на вторую - «Пожаловаться в Центральный банк или омбудсмену».
В последующей дискуссии представители экспертного сообщества обсудили риски и вызовы, связанные с цифровыми финансовыми продуктами, возможности реагирования на них в том числе посредством регуляторных возможностей МФЦ, и влияние расширительной трактовки финансовой грамотности на эффективность трансформации сбережений в инвестиции для реального сектора экономики. С развернутыми комментариями по эволюции трактовки финансовой грамотности выступила стратегический координатор проекта Минфина России по финансовой грамотности А.В. Зеленцова и управляющий Международного финансового центра «Астана» К.Н. Келимбетов.